— Но это полный бред, — пробормотала она. — Из мыслей Тайни я поняла, что ты поведал ему, будто мы встречались прежде.

— Именно так.

— Но мы не встречались, — упрямо возразила Маргарет. — Я бы помнила. И уж точно не забыла бы, что родила Кристиана.

— Ты…

— А что касается приказа убить его — беззащитного младенца… — Она решительно покачала головой. — Никогда.

— Согласен, — торопливо подтвердил Джулиус и, подойдя к комоду, сгрузил на него пакеты с кровью. — Мы тоже не думаем, что ты могла так поступить. По крайней мере, по своей воле…

Не будучи подверженной чьим-то приказам.

Маргарет нетерпеливо фыркнула и покачала головой:

— Ничто на свете не заставило бы меня забыть двадцать лет своей жизни, включая встречу с половинкой и рождение ребенка. Я уверена, такое в принципе невозможно для бессмертного…

— Я понимаю, в это трудно поверить. Мне и самому тяжело осознать подобное, но мы действительно встречались прежде, и тогда же поняли, что являемся половинками друг друга, и все, что я рассказал, имело место быть.

Когда Маргарет снова попыталась возразить, Джулиус, вздохнув, поинтересовался:

— Ответь мне только на один вопрос: если бы память бессмертного можно было стереть, воспользовался бы Жан Клод этим по отношению к кому-либо?

Маргарет сжала губы и неловко отвела взгляд, но минуту спустя все же признала:

— Если бы это послужило его целям, то да.

— Тогда…

— Если бы это было возможно, — мрачно продолжила она. — Но подобное просто нереально. Этого не может быть.

Маргарет услышала отчаяние в собственном голосе, и, закусив до боли губу, замолчала. Правда заключалась в том, что она не хотела, чтобы подобное было возможно. Не хотела верить, что потеряла что-то настолько ценное. Что ее заставили приговорить к смерти собственное дитя!

Резко обернувшись, она спросила:

— Если все это правда, тогда кто пытается убить меня, начиная с самого Лондона? Ты предполагал, будто это родственники матери Кристиана. Если твой рассказ правдив, то речь идет о моей семье, но никто из них не стал бы покушаться на мою жизнь.

— Жан Клод…

— Жан Клод мертв, — раздраженно оборвала она Джулиуса.

Тот помолчал с минуту, а затем спросил:

— Кто еще, кроме Жан Клода, мог бы управлять тобой?

Зрачки Маргарет расширились от такого поворота разговора.

— Никто. Только он. И слава богу… — негромко прибавила она.

— Маргарет, сегодня утром… — начал Тайни, но Джулиус взглядом заставил детектива закрыть рот на полуслове.

Она с подозрением переводила взгляд с одного мужчины на другого:

— А что случилось сегодня утром?

— Она же сейчас просто прочитает мои мысли, — извиняющимся тоном пробормотал Тайни.

Маргарет повернулась к напарнику, чтобы именно так и поступить, но Джулиус помешал ей это сделать, раздраженно рявкнув:

— Так подумай о чем-то другом, черт тебя побери.

Маргарет нахмурилась, когда Тайни начал читать про себя «Трёх слепых мышат» {33} , но потом, слегка пожав плечами, заметила:

— Я просто прочитаю его мысли позже, когда он отвлечется.

Джулиус вздохнул и пригладил волосы.

— Это лишь расстроит тебя.

Маргарет резко повернулась к нему:

— Мне больше семи сотен лет, Джулиус. Решать, что для меня лучше — не твое дело, равно как не имел на это права и Жан Клод.

— Ты права, прости, — тут же извинился Нотте, потрясенный осознанием того, что именно это он и пытался только что сделать, и, покачав головой, горестно выдохнул:

— Что ты помнишь про сегодняшнее утро в доме?

Вопрос заставил Маргарет нахмуриться.

— Помню, как проснулась в гостиной. Я лежала на диване, а Тайни стоял в дверях комнаты спиной ко мне. Поднявшись, я подошла к нему и увидела тебя, Кристиана и Маркуса на лестнице, и услышала ваш разговор.

Джулиус кивнул и спросил:

— А как ты оказалась на диване?

Она непонимающе уставилась на Нотте, а затем недоуменно пожала плечами.

Снова кивнув, словно ожидая именно такой реакции, он спросил:

— Какое твое последнее воспоминание перед тем, как ты проснулась на диване?

— Прошлая ночь, — медленно ответила Маргарет, перебирая события в памяти. — Мы пошли на спектакль, потом в ресторан. В туалете на меня напали, и я проснулась в одной кровати с тобой. Мы разговаривали и… э-э… — Маргарет посмотрела на Тайни. Смертный ухмылялся, как придурок. Вздохнув, она продолжила: — Потом мы еще поговорили, и я, надев твою футболку, отправилась в ванную. Когда я вернулась, мы… заснули?

Джулиус кивнул.

— Ты помнишь все… о прошлой ночи. А теперь расскажи, что было утром.

Маргарет нахмурилась:

— Думаю, в какой-то момент я встала, чтобы раздобыть крови. И была настолько сонная, что не помню, как оказалась на диване… — она смущенно покачала головой. — Может, просто прилегла отдохнуть?

— Я могу рассказать тебе лишь то, что знаю, — ответил Джулиус. — Утром я проснулся чуть позже полудня, когда ты уже встала и ушла. Это меня раздосадовало, — признался Нотте. — Я поднялся, чтобы отыскать тебя. Выйдя из комнаты, я услышал, как Тайни спрашивает тебя, все ли с тобой в порядке. Я поспешил к лестнице и увидел, как ты идешь к входным дверям. Ты направлялась на улицу, не надев ничего, кроме моей футболки.

Маргарет скептически прищурилась, но Джулиус, не обратив на это внимания, продолжил:

— Тайни встал у тебя на пути, пытаясь задержать, но ты схватила его и швырнула об стену.

— Что? — воскликнула она, переведя взгляд на Тайни, который кивал, подтверждая каждое слово бессмертного.

— А потом ты вышла из дома. На солнце. В полдень. В одной футболке. И я, конечно же, бросился следом, — Джулиус замолчал, давая Маргарет время осмыслить случившееся.

— Он был голый, — уточнил Тайни, видимо, желая подчеркнуть, на какую жертву пошел Нотте ради любимой.

Джулиус не обратил на него внимания.

— Я схватил тебя, занес обратно в дом и уложил на диван. Вот почему ты там проснулась. Укрыв тебя одеялом, я побежал наверх, чтобы надеть брюки. Именно там и тогда Кристиан принялся меня допрашивать. Остальное тебе известно.

— Это правда, Маргарет, — тихо подтвердил Тайни. — Каждое слово из того, что он сейчас сказал — правда. Ты отправилась на прогулку по центру Йорка в полдень, вырядившись только в мужскую футболку. Но это была не ты. У тебя был совершенно пустой, мертвый взгляд и лишенное всякого выражения лицо. Думаю, кто-то тобой управлял.

Маргарет бессильно обмякла, прислонившись к комоду. Новость потрясла ее. Никто, кроме Жан Клода, никогда ее не контролировал, и Маргарет полагала, что только он был способен подчинить себе ее волю. Она убеждала себя, что муж мог ею управлять только по двум причинам: он был бесконечно стар, и он был ее создателем. Однако теперь приходилось признать — кто-то еще смог всецело закабалить ее разум. Или же Жан Клод был жив, как и предполагал Джулиус.

Маргарет не знала, какой из вариантов хуже — то, что кто-то еще может ею управлять, как это делал Жан Клод, или то, что бывший муж мог быть все еще жив.

— Прости, что не рассказал тебе все с самого начала, Маргарет, — извинился Джулиус и, беспомощно пожав плечами, пояснил, — но посмотри, как тяжело тебе принять все это, даже зная, что мы истинные половинки. А теперь представь, как бы ты отреагировала, если бы я поведал тебе о нашем с тобой прошлом в первую же ночь, когда встретил?

Она бы решила, что он псих, мысленно согласилась с ним Маргарет.

— Я не знаю, как мне убедить тебя в том, что я говорю правду. Я надеялся, что пребывание в Йорке, месте, где мы встретились и прожили вместе то короткое время, поможет тебе вспомнить, но… — вампир печально пожал плечами.

— У тебя есть портрет, — напомнил Тайни.

— Да, — подтвердил Джулиус и пояснил Маргарет: — Он хранится в моем столе, дома, в Италии, и именно о нем упоминал при тебе Кристиан. На портрете изображена ты. Это один из двух твоих портретов, которые я заказал в тот год: один большой, что висел в нашем доме над камином, и миниатюра, чтобы я мог брать ее с собой, отправляясь в дорогу. Большая картина исчезла из особняка, когда я вернулся и обнаружил, что ты пропала, но миниатюра осталась со мной, и я все еще храню ее. Я хотел бы, чтобы ты поехала со мной в Италию и увидела ее сама. В любом случае, там ты будешь в большей безопасности. Мой дом оснащен высокотехнологичной охранной системой, включающей в себя ограду из колючей проволоки. Это поможет остановить любого, кто попытается подобрался достаточно близко, чтобы контролировать тебя, — тихо добавил Нотте.